Святителя Николая Чудотворца церковь (Троице-Кочки) — 1832 год

Историческая справка

В селе Троице-Кочки (старое название — погост Троицкий, что в деревнях) храмы существовали с давних времен.

Среди местных жителей до сего дня бытует легенда о том, что в далеком прошлом здесь, на берегу речки Малая Пудица, была найдена икона Живоначальной Троицы, испускавшая необыкновенный свет. Это посчитали неким знамением и по русскому обычаю возвели на месте обнаружения иконы часовню, а на ближайшем пригорке — церковь, названную в ее честь, куда и перенесли святыню [1].

Самое первое документальное известие о Троицком храме мы находим в Кашинской писцовой книге за 1628-29 гг.: «Погост Живоначалные Троицы, а в нем церковь во имя Живоначалные Троицы древян клецки строение мирское, а на церковной земле во дворе поп Василей да келья нищих…» [2].

В 1713 г. рядом с ним была построена деревянная церковь во имя святителя Николая Чудотворца.

Как известно, век деревянных храмов был, как правило, недолог: нередко они сгорали либо от попадания молний, либо от неисправностей печей.

В 1754 г. настоятель Троицкого храма обратился к Тверскому епископу Вениамину с просьбой о разрешении построить новую деревянную церковь во имя Живоначальной Троицы с приделом святых мучеников Флора и Лавра; старую же деревянную церковь — разобрать. Прошение было удовлетворено; выдана храмоздательная грамота. Вскоре строительство храма началось.

Осенью 1757 г. храм во имя Живоначальной Троицы с приделом Флора и Лавра был построен и освящен [3].

В 1804 г. местные помещики-прихожане во главе с секунд-майором П. А. Давыдовым обратились к епископу Тверскому и Кашинскому Мефодию с прошением о постройке вместо существующего деревянного Троицкого храма нового, каменного, с приделами святых мучеников Флора и Лавра, а также во имя Казанской иконы Божией Матери. Тверской архиерей своей резолюцией утвердил возведение нового храма [4].

Начать строительство храма по утвержденному проекту едва не помешал спор между помещиками Петром Алексеевичем Давыдовым и Степаном Федоровичем Зыковым. Зыков обратился к тверскому архиерею с прошением об устройстве в новом храме третьего придела — во имя святителя Николая Чудотворца, а деревянную, Никольскую церковь, сломать. Но П. А. Давыдов в своем письме напомнил архиерею о том, что именно он является главным организатором строительства храма и в случае изменения уже утвержденного проекта откажется от содействия в его возведении. Далее помещик отметил, что это его предки в 1713 г. построили деревянную Никольскую церковь; но самое главное — он заверил архиерея, что в будущем построит на месте ветхого деревянного новый каменный Никольский храм.

Приведенные Петром Давыдовым аргументы оказались весомее, чем у его конкурента, и тверской архиерей отказал в ходатайстве помещику Зыкову [5].

В 1814 г. каменный храм во имя Живоначальной Троицы, с приделами Флора и Лавра и Казанской иконы Божией Матери, был построен. 18 июля того же года состоялось освящение храма протоиереем Тверского кафедрального Спасо-Преображенского собора Иоанном Синицыным с «братией». Ветхая деревянная Троицкая церковь за ненадобностью была снесена [6].

В 1820 г. помещики-прихожане обратились с прошением к Тверскому архиерею Симеону о разрешении построить вместо старого деревянного каменный Никольский храм. Первой в прошении стояла подпись секунд-майорши Прасковьи Давыдовой (ее муж, обещавший построить новый храм, к этому времени умер). За ней следовали имена «флота лейтенанта» Адриана (Андриана) Головачева, прапорщика Дмитрия Нестерова и некоторые другие.

Мирской сход крестьян (прихожан) проголосовал за постройку храма. Тверской владыка удовлетворил прошение. Строительство храма велось на деньги помещиков, прихожан, а также на средства церкви.

В 1832 г. построенный Никольский храм был освящен ключарем Тверского кафедрального Спасо-Преображенского собора Михаилом Пешехоновым [7].

Храм считался теплым, в нем имелись две изразцовые печи, поэтому службы здесь проходили преимущественно в холодное время года. Позднее Никольский храм был распространен. У него появились два придела: преподобного Сергия Радонежского и святого благоверного князя Александра Невского. В 1878 г. первый придел был освящен священником с. Поречья Калязинского уезда Симеоном Малиновским, второй — священником погоста Покровского в Голядях Корчевского уезда Иоанном Сусловым [8].

Троицкая церковь в архитектурном отношении принадлежала к типу храмов «ротонда на четверике». Имела одну главу, увенчанную крестом. Крыша ее была окрашена зеленой краской. Стены, как внутри, так и снаружи, оштукатурены и побелены. Входных дверей было три: с запада (паперть), севера и юга. Два крыльца (с северной и южной сторон) из белого камня украшали по 4 колонны каждое. Главный иконостас (Троицкого престола) был деревянным, резным, вызолоченным в 3 яруса. Иконостасы престолов придельных храмов: Флора и Лавра, Казанской Божией Матери — имели по два яруса.

Никольская церковь была пятиглавой, оштукатурена и отбелена как внутри, так и снаружи. Крыша окрашена в зеленый цвет. Входных дверей, как и в Троицкой церкви, было три. Два белокаменных крыльца — с северной и южной сторон — имели по 2 колонны. Все три иконостаса были трехъярусными.

На двухъярусной колокольне имелось 6 колоколов [9]. Главный (большой) колокол весил 235 пудов 29 фунтов. Отлит на заводе купцов Ивана и Михаила Капустиных в Твери в 1840 г. Со временем колокол треснул и утратил голос. В 1895 году, по инициативе церковного старосты храма, крестьянина Филиппа Куликова, в Москве, на колокололитейном заводе Самгина, в память восшествия на престол императора Николая Второго, был отлит новый колокол (из старого, разбитого, с добавлением меди) весом в 283 пуда 30 фунтов. 22 мая 1895 г. он был поднят на колокольню. Стоимость колокола составила 3070 рублей. Об этом событии было доведено до сведения императора и Священного Синода [10]. Среди других колоколов назовем самый древний, отлитый в 17 веке, весом 4 пуда 15 фунтов.

Имелись здесь и свои святыни. Укажем только на две из них: образ Живоначальной Троицы в серебряной вызолоченной ризе, а также Николая Чудотворца. Первая икона была пожертвована помещицей Прасковьей Давыдовой, вторая Варварой Головачевой.

Приходское кладбище при храмах было окружено каменной оградой с угловыми башнями. Здесь же располагались деревянная часовня и церковная сторожка. В непосредственной близости находились дома причта и 2-этажное здание (низ — каменный, верх — деревянный) земского начального училища. Оно было построено во второй половине 19 века; в нем также располагались квартира псаломщика и помещение для ночлега учеников из дальних деревень. Позднее в здании размещался медицинский пункт, библиотека. Ныне от бывшего училища остались лишь кирпичные руины нижнего этажа.

По данным 1900 г. к Троицкому приходу были приписаны жители 31 деревни и двух помещичьих имений: Чудинова и Ильина, в количестве 3178 человек (1461 мужского и 1717 женского пола).

Троицкий приход считался одним из крупных в уезде, поэтому и причт его был двухкомплектным: 2 священника, диакон, 2 псаломщика. Большее число прихожан в Корчевском уезде (территория нынешних Кимрского и Конаковского районов) можно было встретить только в Кимрах, Печетове, Николо-Яме и Стоянцах.

В 1900 г. в храме служили: настоятель, священник Иоанн Морковин 53 лет; второй священник Димитрий Ершов 30 лет; диакон Кирилл Любимов 25 лет; псаломщики Симеон Успенский 62 лет и Илья Соколов 61 года [11].

ЖИЗНЬ ХРАМА ПОСЛЕ ОКТЯБРЯ 1917 ГОДА

После Октябрьской революции 1917 г. устоявшаяся, размеренная, плодотворная жизнь храма, священнослужителей, прихожан круто изменилась. Декретом советской власти от 23 января 1918 г. Церковь была отделена от государства и школы. Храмы становятся собственностью государства.

6 апреля 1919 г. местная власть в лице Ильинского волисполкома Кимрского уезда по договору передала Троицкий и Никольский храмы в ведение вновь образованной Троицкой религиозной общины. В договоре было много пунктов, ограничивающих деятельность верующих, ставивших их в зависимость по отношению к властям. Для проведения каждого крестного хода, собрания и т. п. следовало заблаговременно, в письменной форме, подавать просьбу (в богослужебную деятельность власти не вмешивались). Органам власти вменялось периодически проверять по описи наличие икон и других церковных предметов; прихожане обязывались на свои средства ремонтировать и содержать храмы, уплачивать налоги и страховки [12].

В 1922 г. в Поволжье разразился голод. Власти повсеместно прибегали к изъятию ценностей из храмов и монастырей, на которые за границей было закуплено продовольствие для нужд голодающих. С этой целью 27 мая 1922 г. из Троицкой и Никольской церквей были изъяты некоторые богослужебные предметы из драгоценных металлов (преимущественно из серебра): ковчег, кресты, кадило, ковшичек [13].

Борьба с религией сопровождалась попытками закрыть храмы. Духовенство подвергалось гонениям. В такой тяжелой жизненной ситуации, обусловленной тогдашним политическим руководством страны, немало священнослужителей вынуждены были сложить с себя сан, часто для того, чтобы оградить своих близких от возможного преследования или ограничения их карьерного роста.

Да и на самих верующих оказывалось всяческое давление, чтобы принудить их отказаться от церкви, выступить (подписаться) за закрытие последних. В борьбе с религией властям удалось добиться немалых успехов, что наглядно можно проследить на примере Троицкой религиозной общины

Периодически ее приходилось заново регистрировать в соответствующих органах, вновь собирая для этого подписи прихожан. Последняя такая регистрация состоялась в 1930 г. после выхода постановления ВЦИКа и СНК РСФСР от 8 февраля 1929 года; на основании этого документа пришлось вновь оформлять акты на наличие ценностей и имущества в храмах, составлять анкеты на священнослужителей…

Все вышеперечисленное (и не только это) не могло не принести свои плоды.

В 1930 г. храм остался без священника. Богослужения в нем прекратились.

19 декабря 1933 г. Президиум Московского исполнительного комитета рабочих и крестьянских депутатов (МОИК), рассмотрев ходатайство Кимрского райисполкома (РИКа), постановил закрыть Троицкий и Никольский храмы в селе Троице-Кочки [14].

В январе 1934 г. Кимрский РИК за 15000 рублей продал Троицкую церковь Кимрскому кожпромсоюзу для размещения в ней сапожной мастерской. Спустя некоторое время, после освобождения храма от икон, других богослужебных ценностей и предметов, здесь было произведено переоборудование, и под его сводами дробно застучали молотки сапожников.

По воспоминаниям местного старожила, педагога Н. В. Порхунова (1924-1998), в 1941 г. саперы одной из воинских частей начали разрушать колокольню (было задействовано взрывное устройство). Тогда сломать колокольню не удалось — это было сделано позднее.

В 1946-1947 гг. был полностью разобран Никольский храм. Фундамент его употребили на автодорогу, кирпич был увезен в Кимры на расширение главного корпуса обувной фабрики «Красная звезда».

Троицкая церковь, по счастью, уцелела. В ее помещении многие годы размещалась обувная промартель, которая прекратила свое существование в конце 1950-х годов в связи с ликвидацией промысловой кооперации в стране. После этого здесь некоторое время действовал клуб.

Затем в Троицком храме обосновалась мастерская по ремонту сельскохозяйственной техники. В 1984 г. она была переведена в новую типовую мастерскую в поселок Малое Василево.

Здание церкви пустовало недолго. По инициативе заведующей Кимрским районным отделом культуры В. И. Беляковой, при содействии директора совхоза «10 пятилетка» Л. Н. Кушнарева и председателя Маловасилевского сельсовета Л. В. Кругловой, было принято решение открыть в здании церкви Троице-Кочкинский музей.

С 1985 г. началась подготовительная работа: сбор материалов, экспонатов. В 1990 г. музей был открыт. Несколько лет им руководила Т. А. Рязанцева, затем его возглавила Л. В. Абрамова. Позднее здесь возник Троице-Кочкинский дом народного творчества, в состав которого вошли музей и Дом ремесел. Л. В. Абрамова стала его директором, а Т. А. Рязанцева — зав. сектором краеведения.

СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛИ

Имя первого священнослужителя Троицкого храма мы узнаем из Писцовой книги Кашинского уезда за 1628-1629 гг. «… а на церковной земле во дворе поп Василей…».

С середины 18 века имена священнослужителей уже можно проследить по архивным документам. Остановим свое внимание на некоторых из них.

В 1742 г. священником здесь значился Василий Семенов, диаконом — Яков Дмитриев. С 1743 г. на протяжении почти полувека в храме служил Алексей Васильев. (В указанное время у священнослужителей фамилий еще не было, указывали только имя и отчество.)

Почти 100 лет отдали служению в этом храме представители династии Ершовых.

Алексей Кононович Ершов (1787-1857) родился в Осташковском уезде Тверской губернии в семье священника. Окончил Тверскую духовную семинарию. С 1809 г. становится учителем в Кашинском духовном училище. В конце 1813 г. назначается вторым священником храма в село Троице-Кочки. Женой его стала Александра Ивановна, дочь умершего местного священника Иоанна Стефанова. В 1825 г. Алексей Ершов упоминается в церковных документах в качестве благочинного одного из округов Корчевского уезда Тверской епархии [15].

В 1853 году, после ухода из жизни отца Алексея, в храме начал служить священником его сын Александр Ершов, снискавший, как и его отец, добрую славу среди прихожан. С течением времени он становится благочинным, удостаивается сана протоиерея, награждается рядом наград, в том числе золотым наперстным крестом.

Нелишне будет заметить, что настоятель Вознесенской церкви села Кимры протоиерей Петр Ершов, оставивший заметный след в местной истории, был родным братом Александра Ершова.

В 1897 году, после скоропостижной кончины Александра Ершова, священником в храме становится его сын Димитрий. В 1908 г. Димитрий Ершов был переведен в военное ведомство и дальнейшая судьба его неизвестна.

О священнослужителях Ершовых довольно подробно и тепло отзывается в своих воспоминаниях одна из дочерей помещика В. Пуликовского, имение которого, сельцо Чудиново, находилось по соседству с Троицким храмом на противоположном берегу речки Малой Пудицы [16]. Отметим кстати, что потомком дворян Пуликовских из Чудинова является генерал-лейтенант Константин Пуликовский, бывший до недавнего времени полномочным представителем Президента РФ в Дальневосточном федеральном округе. Представители этой семьи живут и в Кимрах.

Много лет в храме служили: священник Петр Флеров (с 1838 по 1866 гг.), диакон Андрей Стратилатов (более 50 лет), псаломщик Иван Лапшин.

О священнике Иоанне Морковине местные старожилы вспоминают до сих пор.

Иоанн Михайлович Морковин родился в 1846 году в Бежецком уезде Тверской губернии, в семье дьячка сельского храма. Окончил Тверскую духовную семинарию. В 1875 г. назначен настоятелем храма погоста Могилицы Кашинского уезда. В 1884 г. стал священником в храме села Троице-Кочки. Одновременно отец Иоанн состоял законоучителем церковно-приходской школы в Сельцах и в земском начальном училище с. Троице-Кочки. Сыновья его, Николай, Михаил и Сергей, окончили Тверскую духовную семинарию. О дальнейшей жизни Николая и Михаила автору этих строк ничего неизвестно; поэтому остановим наше внимание на трагической судьбе младшего сына — Сергея. Сергей Иванович после окончания духовной семинарии не стал священником. Он становится студентом Юрьевского (Тартуского) университета, где учится на ветеринара. По окончании вуза работал ветеринарным врачом в Кимрском уезде (районе). В 1937 г. (пик репрессий) «тройкой» УНКВД по Калининской области по статье 58-10 УК РСФСР приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 4 декабря 1937 г. Реабилитирован в 1970 г. [17].

С 1887-го и вплоть до начала 1920-х годов в храме служил (с перерывами) псаломщиком, диаконом, священником Андрей Богоявленский. Умер в середине 1920-х годов в Калязинском уезде. Его внук, тоже Андрей Богоявленский, в настоящее время живет с семьей в городе Дубне Московской области.

С начала 1900-х и до середины 1920-х годов здесь несли службу диакон Леонид Каменский, священник Волков (репрессированный в 1929 г.), псаломщик Глеб Смирнов.

Последним настоятелем храма (с апреля по ноябрь 1930 г.) был священник Степан Васильевич Зернов, ранее служивший в нем в течение ряда лет в должности диакона. В ноябре 1930 г. он был арестован по сфабрикованному доносу Софьи Фрадкиной (фамилия по этическим мотивам изменена — В. К.), незадолго до этого приехавшей на работу в Троице-Кочки, и приговорен «тройкой» ПП ОПТУ по Московской области к трем годам исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ). Реабилитирован в 1989 г. [18].

После ареста настоятеля богослужения в храме прекратились.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Воспоминания Н. В. Порхунова и других местных старожилов.
2. Российский государственный архив древних актов. Ф. 1209. Oп. 1. Ед. хр. 661. Л. 96 об; Покудин В.П. Кашинская писцовая книга 1628-1629 гг. Вып. 1. Станы: Дубенский, Пудицкий, Гостунский, Кимрская дворцовая волость. Кимры, 2006. С. 140; Релина Е. А. Словарь кимрских деревень от «А» до «Я». Кимры, 2004. С. 223.
3. Государственный архив Тверской области (далее ГАТО). Ф. 160. Оп. 10. Д. 3711. Л. 1-2; ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3707. Л. 1-2.
4. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3739. Л. 1-3.
5. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3739. Л. 5, 7,11, 17.
6. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3752. Л. 1, 16 об., 17-19, 22.
7. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3766. Л. 1-3, 7.
8. Кимрский муниципальный архив (далее КМА). Ф. 16. Oп. 1. Д. 22. Л. 78; ГАТО. Ф. 466. Oп. 1. Д. 78005. Л. 1, 2.
9. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3792. Л. 36, 37; ГАТО. Ф. 488. Оп. 5. Д. 11. Л. 97-114; По данным документов ГАТО (Опись Троицкой церкви за 1845 год, клировые ведомости Троицкой церкви за 1910 год, опись Троицкой церкви за 1919 год) значится, что каменная колокольня построена в одно время с Троицким храмом в 1814 году и соединена с ним. Однако местные старожилы утверждают, что колокольня примыкала к пятиглавому Никольскому храму. Где истина? Не исключено, что при составлении описи храма в 1845 г. колокольня ошибочно была отнесена к Троицкой церкви, а более поздние документы были всего лишь переписаны с первоисточника. К сожалению, пока не найдено ни одной старой фотографии Троицкого и Никольского храмов, которые помогли бы разрешить этот вопрос.
10. ГАТО.Ф. 160. Оп. 10. Д. 3787. Л. 1-3.
11. Добровольский И. И. Тверской епархиальный статистический сборник. Тверь, 1901. С. 403.
12. КМА. Ф. 16. Oп. 1. Д. 22. Св. 3. Л. 100.
13. КМА. Ф. 16. Oп. 1. Д. 22. Л. 94.
14. КМА. Ф. 16. Oп. 1. Д. 22. Л. 111-112, 114, 115.
15. ГАТО. Ф. 160. Оп. 10. Д. 3746. Л. 1-9, 20, 25.
16. Семейная хроника. Воспоминания Анны Владимировны Кузнецовой (урожденной Пуликовской) // Тверская старина. Тверь, 1996. № 12-13. С. 38-61.
17. Тверской центр документации новейшей истории (ТЦДНИ). Ф. 7849. Д. 19952-с. Л. 1-29.
18. ТЦДНИ. Ф 7849. Д. 5329-с. Л. 1, 13, 25, 59, 69.

ИСТОЧНИК: Коркунов В. И. Храмы Кимрского района / В. И. Коркунов. Краеведческие очерки. — Кимры: «Литературная гостиная», 2015.